«Важность прентального и перентального периода в развитии» Вера ПАВЛОВСКАЯ

      История человека в течение девяти месяцев,  предшествующих его рождению, вероятно,

является более интересной и содержит события большей важности, чем все три по двадцать

 и десять лет в последующем.

 Сэмюэлъ Тейлор Колридж, 1840

Введение

 Проблема изучения развития психики ребенка – одна из самых обсуждаемых проблем в психологии развития. Относительно недавно появился новый вопрос для обсуждения, который обязал поменять некоторые устоявшиеся, ставшие догмами, взгляды, — это вопрос о развитии психики в период внутриутробного развития. Появившуюся отрасль психологии назвали пренатологией, и выделили ей роль смежной науки, между, непосредственно, психологией и медициной.

Актуальность проблемы изучения психики заключается в том, что подробное изучение механизмов развития психики поможет в будущем ломке общественных стереотипов, привычно утверждающих, что новорожденный ребенок представляет собой чистую доску, – «tabyla rasa» – на которой можно написать его предстоящее развитие, будущее ребенка, в широком смысле этого слова.

Интенсивное развитие детской психологии в настоящее время заставляет пересматривать позиции, давно уже ставшие догматическими. Успехи генетики позволяют отвергать насаждавшее в прошлом это аристотелевское положение. Конечно очень жаль, что белорусская наука в этом отношении стоит далеко на обочине от всех исследований и открытий в области пренатологии и перинталогии. Однако очень обнадеживает тот факт, что открытия западных и российских ученых и медиков дают сильнейший толчок для размышлений и заставляют переоценить свои взгляды, давая тем самым надежду на то, что в будущем общество будет рассматривать сам процесс появления человека с самой начальной, отправной точки – зачатия, как наиважнейший процесс, от которого зависит не только и не столько судьба отдельной личности, а здоровье и гармоничное развитие всего человечества в целом.

Об этом, собственно, и будет идти речь в данной работе.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава 1.  Жизнь до рождения

 

1.1. «Чистая доска» или полноценная личность?

 

Пренатальная и перинтальная – это та области психологии, в которой возникают  настоящие баталии между специалистами. Вспомним отца психоаналитической терапии,  великого Зигмунда Фрейда.  Все началось с того, что он открыл бессознательное. Что было приравнено в начале прошлого века к трем великим открытиям человечества – это открытие Коперника, о том, что Земля вращается вокруг Солнца, второе – это открытие Эйнштейна о законах всемирного тяготения. И по значимости для человечества третье – это открытие бессознательного. Обозначил и структурировал понятие бессознательного именно Фрейд, хотя и другие ученые приходили в разные времена к этому открытию. Он ввел термины: бессознательное, сознательное и предсознательное. Это стало революцией в психотерапии. И по сути послужило первым шагом в области пренатальной и перинатальной психологий.

До недавнего времени существовало много различных представлений о новорожденных, но слишком мало было известных ныне фактов. В течение нескольких столетий младенцы были отделены от взрослых стеной незнания. Эта закрытость не позволяла нам обнаружить, насколько они удивительны. Наше отношение к ним основывалось на очевидных фактах, свидетельствующих об их малых размерах, массе и незначительной мощности их мышц.

Следовательно, младенцы описывались и трактовались иногда как восхитительные, но беспомощные, субчеловеческие, глупые и бесчувственные существа, и отношение к ним было соответствующим. Наука двадцатого столетия полагала, что крики младенцев — это всего лишь «случайные» звуки, их улыбки — только «артефакты», а их выражения боли — просто рефлексы. Дезинформация о новорожденных делала родительство трудным, а взгляд на младенцев грудного возраста — примитивным.
В последние двадцать пять лет начались интенсивные исследования новорожденных. Беспрецедентное сочетание интереса к младенцам, инвестиции больших сумм общественных и частных денег, новые методы исследования способствовали получению новой информации, из которой многие факты вызывали удивление. Расширяющиеся знания о младенцах приходят из различных областей науки — от эмбриологии до психологии.

Поскольку значительная часть этой информации была опубликована в специальных изданиях, написанных на языке профессионалов, и находилась в основном в академических библиотеках, доступ к ней имели лишь немногие родители, у которых было время и возможность интегрально рассмотреть отдельные результаты исследований как целое. Ведущие исследователи теперь поют дифирамбы младенцам. Бэрри Бразилтон (Berry Brazelton) из Гарварда называет их талантливыми; Ганс Папусек (Hanus Papousek), пионер в исследовании младенцев в Германии, называет их «преждевременными»; знаменитый педиатр Маршалл Клаус (Marshall Klaus) называет их удивительными. Профессор Бауэр (T.G.R. Bower), один из наиболее прогрессивных и плодовитых исследователей перинтологов, указывает, что новорожденные «чрезвычайно компетентны» в восприятии, обучении и коммуникации. Младенцы достигли совершеннолетия в нашем столетии. Поскольку столь многое было обнаружено и предполагается еще обнаружить, думается, можно говорить о начале эпохи новорожденных — времени, когда мы, наконец, начали получать полные и фактические знания о том, кем они являются на самом деле.

В начале XX столетия в мировой литературе встречались лишь единичные научные исследования, посвященные этой проблеме. В середине столетия уже можно было цитировать около пяти сотен таких работ. В 1960-х и 1970-х годах серьезные обзоры литературы, как это ни удивительно, уже содержали до двух тысяч книг и документов. Этот информационный всплеск продолжается и в настоящее время. Младенцы исследовались внутри матки и вне ее, были отсняты с помощью фото- и видеокамер, что позволило проводить анализ вплоть до миллисекунд, наблюдения за ними велись в течение многих часов, они были тестированы в процессе остроумных экспериментов. Результаты показывают, что они собирают информацию постоянно и одновременно обучаются на своем опыте, точно так же, как это делаем мы.

Один из волнующих аспектов этого нового знания — оценка способностей новорожденных на ранних и очень ранних возрастных этапах. Последовательность появления тех или иных способностей, определенных качеств неоднократно пересматривалась, перемещаясь все ближе к моменту их рождения. Многие способности, являясь врожденными и подобными таковым у взрослых, удивляли исследователей и разрушали привычные теоретические построения. Фундаментальное положение развивающейся психологии о том, что весь комплекс поведения должен формироваться постепенно от простого к сложному, оказался устаревшим. Это удивительно, но многие поведенческие реакции начинаются как сложные.

Истина состоит в том, что многие представления о новорожденных, которым мы традиционно верили, являются ложными. Мы неверно истолковывали и недооценивали их способности. Они — не простые существа, а сложные изначально — маленькие создания с неожиданно мощным интеллектом.

Новорожденные знают больше, чем предполагалось. После своего рождения младенцу достаточно нескольких минут созерцания лица матери, чтобы он мог выбрать ее из серии фотографий. Новорожденные распознают пол других младенцев, даже когда они одеты и их как-то перемещают, тогда как взрослые этого сделать не могут. Они любознательны и стремятся к обучению. Посмотрите, как четко координированы органы чувств при рождении: глаза вместе с головой поворачиваются в направлении звука; руки поднимаются, чтобы защитить глаза от яркого света; с первого кормления новорожденные сосут грудь и дышат совершенно синхронно; они кричат и одновременно сучат ножками.
Период жизни до рождения также оказался хорошо описанным. С помощью магии электронного микроскопа, волоконной оптики и специальных линз, ультразвукового изображения, других приборов и лабораторных методов мы теперь имеем многоплановую картину физического развития ребенка до рождения. Эти открытия расширили наше понимание младенца, многих его талантов.

Неврологи описали последовательность развития центральной нервной системы. Например, исследования показали, что чувство вкуса начинает проявляться с четырнадцатой недели от момента зачатия, а слух — приблизительно с двадцатой недели. Начиная с восьми недель беременности, при поглаживании щек младенца тонким волосом обнаруживается осязательная чувствительность. В течение беременности все органы чувств развиты, что позволяет новорожденному ощущать запахи так же, как любому взрослому. Подобное развитие касается и органа зрения, что было обнаружено во время многочисленных экспериментов.

Множество научных открытий содержит надежное подтверждение того, что хорошо знали родители и родители родителей: новорожденные — действительно личности. Родительский восторг относительно способностей новорожденных рассматривался как проявление тщеславия, пристрастности или галлюцинаций и не принимался во внимание. Современные научные открытия подтвердили, что младенцы — социальные существа, которые могут формировать тесные взаимоотношения, выражать себя самостоятельно, отдавать предпочтения и изначально начинать свое воздействие на окружающих. Они способны к интеграции сложной информации из многих источников и, при небольшой подсказке со стороны близких, начинают приспосабливаться к окружающей среде и окружающую среду — к себе.

 

 

1. Развитие тела и мозга

 

Женщины производили на свет детей с самого начала существования человеческой расы, но взгляд на это явление изнутри стал возможен лишь сегодня. Зачатие, происходящее в темном чреве матери, перестало быть тайной и теперь открыто для понимания. Через многие «окна», распахнутые наукой, можно увидеть, что происходит внутри.

Через окно, открытое эмбриологией, можно увидеть, как развиваются части тела ребенка по дням, неделям, месяцам. Это помогает понять, что формируется на данный момент. А между тем, график развития ребенка в матке полон сюрпризов.

Сквозь другое окно, открытое неврологией и биохимией, теперь есть возможность взглянуть на разум с новой точки зрения и понять, как ребенок проявляет признаки разума задолго до рождения. Это знание поможет каждому понять как самих себя, так и либо уже родившихся, либо еще планируемых в будущем малышей. Новая информация показывает, что матери и отцы не должны ждать, когда начнется их значимое взаимодействие с неродившимся ребенком. Ключом к общению с молчащей маткой является знание того, что там происходит.

Меньше чем через два месяца после зачатия начинает формироваться вестибулярная система — та часть нервной системы малыша, которая связана с силой тяжести и равновесием в пространстве. Эта система обеспечивает синхронность, существующую между движениями матери и движениями ребенка. Если мать стоит на голове или танцует, ее ребенок почувствует изменение в позиции, скорости, направлении и попытается приспособиться. Если она поворачивается, ребенок будет поворачиваться вместе с ней — хочет он того или нет.

Помимо этого, для приспособления к движениям матери младенец использует собственную вестибулярную систему, для того чтобы начать свою программу боди-билдинга. Задолго до того, как беременная женщина может это почувствовать, ее младенец делает регулярные упражнения и останавливается для коротких передышек. Между десятой и двенадцатой неделями начинается внезапный рост активности ребенка: покачивание из стороны в сторону, вытягивание, а затем сгибание спины и шеи, помахивание руками, пинки ногами. Ножки сгибаются и вытягиваются, быстро ударяя по стенке плодного мешочка, в котором созревает ребенок.

Доктора из Йоханнесбурга (Южная Африка), изучавшие двигательную активность ребенка у 46 беременных женщин, утверждают, что в таких «тренировках» принимают участие практически все мышцы младенца. Самое длинное «упражнение» продолжалось семь с половиной минут, а самый продолжительный «отдых» длился всего пять с половиной минут.

Голландские ученые говорят, что такие грациозные, свободные и спонтанные вращения являются примером рано появляющейся инициативы и самовыражения у части неродившихся детей. Мать к этому не имеете никакого отношения и у каждого младенца, находящегося в утробе уже существует своя собственная «повестка дня»! Эта созидательная гимнастика является косвенным свидетельством наличия интеграции мозг-тело.

Мозг в основном отвечает за то, что происходит в голове. Это не просто орган, а комплексная система с различными способностями. Тот факт, что части функционируют вместе с помощью сложных взаимосвязей, является особенно сложным для понимания. Хотя многое уже изучено, все же до сих пор работу этих отделов окружает немало тайн и парадоксов.

Вот как развивается мозг младенца: около трех недель от зачатия начинают появляться основные части позвоночника и спинного мозга. На двенадцатой неделе они уже сформированы. Верхняя часть спинного мозга развивается в основание головного мозга. Нижняя часть головного мозга растет очень быстро: в течение первых семи недель поднимается немного вверх, расширяется в средний и передний отделы мозга. Извилистая верхняя поверхность переднего отдела образует кору головного мозга — самое позднее эволюционное дополнение человеческого мозга. Четкие морщины и извилины коры не случайны. Это оригинальное строение позволяет гораздо большему количеству клеток мозга (нейронам) разместиться в ограниченном пространстве.

В зависимости от условий мозговые клетки младенца увеличиваются и растут, пока не достигают количества от 20 до 200 биллионов. Ученые полагают, что большое количество функционирующих клеток создает младенцу благоприятные условия для хранения и обмена большим объемом информации. Клетки мозга отличаются друг от друга своей формой, но все они имеют характерные короткие (дендриты) и длинные (аксоны) разветвления, что придает им вид деревьев без корней. Эти ветви простираются к соседним клеткам, образуя комуникационные соединения (синапсы). Здесь происходят химические чудеса, когда они обмениваются «посланиями» в виде нейротрансмиттеров. Эти экзотические соединения содержатся в маленьких пузырьках, количество которых достигает 50000 в отдельной клетке коры головного мозга. Несмотря на сложность, сигналы носятся взад и вперед по запутанной сети нервов и попадают в необходимые мускулы, железы и органы, упорядоченно и своевременно.

В течение последних 50 лет эксперты сомневались в эффективности передачи нервных сигналов у неродившихся и родившихся младенцев. Эти сомнения основывались на медленном развитии миэлина, толстого изолирующего покрытия, которое обволакивает все нервы. Считалось, что все нервы, не имеющие миэлина, не могут достаточно эффективно передавать сигналы. Опираясь на это положение, эксперты игнорировали многочисленные проявления талантов новорожденных.

Но миэлинизация прогрессирует постепенно и зависит в основном от нервной системы. Хотя она очень несовершенна при рождении, это не имеет большого значения; некоторые нервы остаются не изолированными полностью до пубертатного возраста, то есть задолго до того, как мозг достигает высокой степени развития. Учитывая многие способности ребенка, которые проявляются как до, так и после рождения, создается впечатление, что миэлинизация не имеет к этому никакого отношения.

В прошлом столетии ученые, как правило, изучали мозг по частям в соответствии с их формированием по времени и месту положения; те части, которые расположены ближе к спинному мозгу, развиваются первыми и составляют основание мозга. Считалось, что они находятся в подчинении у тех частей мозга, которые формируются в последнюю очередь, то есть у коры головного мозга. Полагали, что без коры головного мозга младенец в матке не может обретать опыт. Доктора были уверены, что дети не могут понимать, осознавать и запоминать те события, которые происходят с ними в матке или при рождении. Обычная акушерская практика была основана и построена на этом же предубеждении.

Кора головного мозга неродившегося ребенка является объектом интенсивных исследований, стремящихся установить момент завершения ее формирования и готовности к работе. Ученые судят о сформированности коры мозга по наличию дендритов и дендритных отростков, нервные разветвления получают информацию, поступающую со всех частей тела. С помощью электронного микроскопа они обнаружили, что дендриты и их отростки формируются между 20-й и 28-й неделями беременности. Таким образом, сейчас уже неправильно считать, что неродившиеся и родившиеся младенцы не имеют вегетативных центров. Эти структуры как до, так и после рождения, продолжают прирастать в количестве и усложняться.

Дальнейшим доказательством функционирования коры головного мозга младенца является измерение волн ее электрической активности. Они показывают, что не позднее 17-й недели беременности мозг отвечает на зрительную, осязательную и слуховую стимуляцию. Это подтверждает предположение, что ваш младенец уже в матке способен осознанно отвечать на происходящее.

Но эти измерения не объясняют те многочисленные признаки разума, которые были обнаружены у плода намного раньше.

 
1.3. Нервная система младенца

 

Первые доказательства функционирования нервной системы неродившегося ребенка получены при изучении деятельности сердечной мышцы на пятой неделе и электрической активности мозга на шестой неделе.

Менее чем через два месяца после зачатия на раздражение тонким волосом кожи щек ребенок реагирует движением головы, перемещением туловища и таза назад, вытягиванием рук и кистей, чтобы убрать волос. Хотя эти движения обычно описывались как рефлексы, знаменитый ученый-пренатолог Дэвид Чемберлен полагает, что, скорее всего, это нужно понимать как первое проявление тактильной чувствительности.
Как свидетельствуют исследования, с момента первой реакции на поглаживание по щеке происходит распространение чувствительности на остальные части тела. Доказательства этому были получены еще в 1932 году, когда ученые Питтсбургского университета (США) обнаружили движения неродившегося ребенка.

Это неудивительно, поскольку в течение первых нескольких месяцев лицо младенца реагирует активнее всех частей тела, начиная с движений губ, рта, языка и глотания. Наши лица чувствительны, восприимчивы и выразительны в течение всей жизни. Такие изменения мимики, как умение скашивать глаза, насмешливо улыбаться, были обнаружены и сфотографированы уже на четырнадцатой неделе после зачатия. Поскольку такая мимика нередко возникает в ответ на насильственное сокращение матки, можно допустить, что она выражает осознанную реакцию на то, что происходит в это время. Надутые губы, хмурый взгляд, напряжение мышц вокруг глаз, ассоциируемые с плачем ребенка, зафиксированы уже на шестом месяце беременности. Соответствующее выражение лица и голосовая выразительность позволяют допустить, что некоторые части «центрального разумного представительства» уже связывают тело и мозг.

Лицо — не единственная область, где обнаруживается ранняя активность нервной системы в период внутриутробной жизни. Генитальная область реагирует на похлопывание на десятой неделе, ладони — на одиннадцатой неделе, подошвы ног — на двенадцатой неделе беременности. Это важные области поверхности кожи, которые будут иметь увеличенное количество нервных клеток у взрослого.

К одиннадцатой неделе руки и ноги неродившегося демонстрируют чувствительность к раздражению волосом. Между пятнадцатой и семнадцатой неделями обнаруживается чувствительность живота и ягодиц. Если бы вы могли дотянуться и прикоснуться к своему неродившемуся ребенку, то обнаружили бы, что все части его тела отвечают на легкое прикосновение еще до семнадцати недель беременности.

 

• Быстрый рост

 

Ребенок в чреве матери растет быстро, увеличиваются и совершенствуются его основные структуры и развивается более сложный комплекс взаимоотношений между кровеносными сосудами и нервами. Спустя три месяца после зачатия глаза и уши занимают нормальную позицию и скелет четко определен. Ручки соединяются вместе, и начинается уже посасывание большого пальца (при рождении некоторые дети имеют небольшую мозоль на большом пальце, свидетельствующую о том, что происходило в матке). Дыхательные пути ребенка, которые начинаются с носа и продолжаются до легких, уже готовы для первых дыхательных движений.

В следующие месяцы ваш младенец при длине от 12,5 до 15 см имеет уже четко обозначенный рот и губы, «вдыхает» и «выдыхает» амниотическую жидкость через рот. Такое дыхание жидкостью гарантирует: когда жидкость будет заменена воздухом при рождении, дыхательные мышцы будут хорошо развиты и приспособлены для длительной, без устали, работы. Маленькие мешочки (альвеолы), с которыми соприкасается воздух в легких, будут увеличиваться в числе и размерах в течение всей беременности и восьми лет после рождения. Вот почему дети нуждаются в поступлении большого количества чистого и свежего воздуха для дыхания.

Принятие матерью никотина, кофеина, алкоголя или наркотиков будет ускорять или замедлять дыхание ее ребенка жидкостью во время его жизни в матке. Измерения, сделанные докторами, показывают, что замедленное дыхание — негативный фактор для здоровья ребенка. Ускоренное дыхание, которое наблюдается в тех случаях, когда мать курит, объясняется напряженной попыткой ребенка получить достаточное количество кислорода. Эти факты указывают на то, что дыхание — одно из первых проявлений, на которое влияет стиль жизни и культура матери.

К двадцатой неделе преодолен половинный рубеж в развитии, и ребенок в матке достигает фута (30,48 см) длиной и фунта (453,59 грамма) весом. Веки и брови хорошо развиты, и его тело начинает полнеть. В это время беременная женщина начинает замечать, что тоже округляется. Приложив ухо к животу, отец ребенка может услышать биение сердечка малыша. Примерно в это время мать начинает ощущать различие между руками, ногами, головой и ягодицами, так как ее ребенок толкается, прыгает или вертится. Странные маленькие ритмичные толчки периодически сообщают о том, что у ее ребенка появляется икота.

В последующие три месяца ребенок становится намного тяжелее. Защитная жировая прослойка развивается на восьмом месяце, чтобы защитить его от холода после рождения. Удары и толчки младенца становятся более сильными. На девятом месяце возникают судороги, и вы можете чувствовать движения рук и ног вашего младенца, ползающего в вашем животе.

В последние месяцы тело беременной женщины накачивает ее ребенка антителами — это протеин, защищающий от инфекции, который формировался в течение многих лет. Это подарок, передающийся из поколения в поколение, то есть дочь передает это свойство следующему поколению. Большинство антител накапливаются в молозиве, которое появляется раньше, чем грудное молоко. В дополнение к этому плацента производит гамма-глобулин как для мамы, так и для ребенка, обеспечивая дополнительную защиту от болезни в последнем триместре и после рождения.

По мере приближения к сороковой неделе ребенок демонстрирует более четкий и ясный ритм пробуждения и засыпания и более отчетливый крик. Измерение мозговых волн в течение последних трех месяцев показывает хорошую организацию, постоянную активность и синхронность между левым и правым полушариями мозга.

И, наконец, примерно на сороковой неделе младенец посылает гормональный сигнал (о котором ученые хотели бы узнать больше) материнскому телу, требующему окончания беременности. Сокращения матки, которые начинает чувствовать женщина, говорят ей о том, что процесс родов начался. Однако увы… Практически никто из новоиспеченных мам даже не догадывается, что именно они в процессе беременности были ответственны за то, чтобы заложился незыблемый фундамент для развития родившегося ребенка, как полноценной в психологическом и физическом плане личности.

 

 

 

 

1.5. Уязвимость нерожденного ребенка

 

Нерожденный ребенок очень уязвим во многих отношениях, что часто не осознается и недооценивается. Многие люди считают или предполагают, что нерожденный ребенок не обладает сознанием, и редко рассматривают его как человеческое существо. Известный ученый-пренатолог Вильям Р. Эмерсон в одной из своих статей вспоминает, как в одной из поездок на поезде вместе с ним ехала беременная женщина, спокойно сидевшая в прокуренном вагоне рядом с беспокойными и шумными людьми. Он спросил, волнуется ли она за своего будущего ребенка, не кажется ли ей, что дым и шум повредят ему. Ее ответ был таков: «Конечно, нет! Ребенок еще не обладает достаточным разумом и способностью осознавать». «Ничто не может быть столь далеким от правды, как это высказывание!» — восклицает Эмерсон.

Теоретические и практические исследования последних двадцати лет показали, что пренатальный опыт, может сохраняться в памяти и влиять на всю последующую жизнь.
На Конгрессе «АРРРАН», прошедшем в 1995 году в Сан-Франциско, Давид Чемберлен рассказал случай, который демонстрирует наличие сознания у плода. В этом случае у ребенка была взята на пробу околоплодная жидкость. Видеозапись этой пробы показала, что, когда игла была введена в матку, ребенок повернулся к ней и толкнул ее. Думая, что они наблюдали некоторое искажение (аберрацию), медицинский персонал повторил введение иглы, и ребенок снова оттолкнул ее. По этим наблюдениям можно с уверенностью заключить, что дети до рождения очень осознанно воспринимают то, что происходит вокруг них, особенно в отношении событий, влияющих непосредственно на них. В книге «От эмбриона до ребенка» Пионтелли ссылается на случаи, свидетельствующие о сознательности плода. Она описывает пару близнецов, в возрасте четырех месяцев периода беременности, которые очень хорошо воспринимали друг друга и находились в доминантно-подчиненных отношениях. Один из близнецов был доминирующим и напористым, другой — уступающим. Всякий раз как доминантный близнец толкал или ударял, уступающий отодвигался и клал голову на плаценту, казалось, отдыхая там. В жизни, в возрасте четырех лет, у этих близнецов были те же отношения.

Всякий раз как возникала потасовка или ссора между ними, уступающий близнец уходил в свою комнату и клал голову на подушку. Он также приносил подушку, используя ее как «защитный экран», отдыхая на ней каждый раз, как его близнец становился агрессивным. В соответствии с этим и другими исследованиями (такими, например, как книга Давида Чемберлена «Разум вашего новорожденного ребенка» и «Первичные связи» Элизабет Нобль), кажется очевидным, что плод является осознающим субъектом, и поведение, берущее начало в утробе, вероятно, будет перенесено на последующую жизнь.

Более того, уже имеются научные доказательства того, что эмоциональные состояния матери во время беременности передаются ребенку и эти эмоциональные состояния могут стать доминирующими у ребенка после его рождения.

На первом этапе исследования ученые-пренатологи изучали доминирующие эмоции детей и сравнивали их с преобладающими эмоциональными состояниями их матерей в период беременности. Для этого использовался специально разработанный опросник, в котором были отражены психические состояния матери в период беременности. Для выяснения доминирующих эмоциональных состояний ребенка проводилась беседа с матерью. Обработав полученные данные, с помощью математической статистики, было обнаружено  существование достоверное связи между этими двумя параметрами (r=0,7 при Р < 0,05). Таким образом, общая  зависимость между эмоциональными состояниями матери в период беременности и доминирующими эмоциональными состояниями ребенка была подтверждена.

Также оказалось, что ребенку передавались содержание и характер эмоциональных состояний матери. Было выяснено, что с наибольшей вероятностью от матери ребенку передаются такие эмоциональные состояния как страх (r=0,6), агрессия (r=0,54), и плаксивость (r=0,59) все коэффициенты значимы при Р < 0,05. Следовательно, можно сделать вывод о вероятности прямого научения этим эмоциям.
Далее было установлено существование зависимости отклонений в поведении ребенка от месяца беременности, в который возникло травмирующее влияние на мозг ребенка, причем наибольшее значение для формирования эмоциональной сферы ребенка, по  данным исследователей, имеют четвертый (r=0,33), пятый (r=0,38) и шестой (r=0,38) месяцы внутриутробной жизни, когда наиболее активно развиваются и дифференцируются мозговые структуры, которые играют основную роль в формировании эмоций.

При анализе этих данных четко видно, что величина и характер эмоционального контакта между матерью и плодом, является чуть ли не одним из самых решающих факторов, влияющих на развивающуюся психику ребенка, особенно на ее эмоциональную составляющую.

Однако, вышеприведенные результаты исследований относятся к самым последним. Ученым же, всерьез занимающимся пренатальной психологией долгое время трудно было понять, как может запоминаться опыт, получаемый до рождения. В 1970 году доктор Грехем Фаррант, австралийский врач, начал исследовать опыт пренатальных событий и описывать опыт, запечатленный в теле. Он был ошеломлен тем открытием, что он получил большую часть своих существенных пренатальных воспоминаний скорее на клеточном, чем на тканевом или скелетно-мышечном уровне, и он говорил о своих воспоминаниях как о клеточной памяти. В 1975 году английский богослов и психиатр Франк Лейк обнаружил, что пренатальные воспоминания происходят (развиваются) из вирусных клеток, что вирусы являются примитивными пренатальными клетками, которые формируются во время травм и несут о них воспоминание. Он постоянно говорил о пренатальной памяти в терминах клеточной памяти. В последние пять лет значительное число исследований было проведено в клеточной биологии, все они подтвердили теорию о том, что память может быть закодирована в клетках. Здесь уместно упомянуть исследование доктора Брюса Липтона, отчет о котором был предоставлен на Конгрессе «АРРРАН» в 1995 году, и которое подтверждает выводы Фарранта и Лейка.

Группа европейских психологов под руководством Р.Д. Лэнга и Фрэнка Лейка (оба ныне уже покойные) утверждали, что пренатальные воспоминания оказывают наибольшее влияние, так как они являются первыми. Этот подход отражен в книге Лоинга под названием «Факты жизни», в которой он пишет: «С самого начала моей жизни все окружающее меня регистрируется; начиная с самой первой моей клетки. То, что происходит в одной или двух первых клетках может отразиться во всех последующих поколениях потомков первых родительских клеток. Первая из них несет всю генетическую память обо мне» (стр.30). И продолжает: «Мне представляется по меньшей мере вероятным, что весь опыт нашего жизненного цикла, начиная с одной клетки собирается и хранится с самого начала. Я не знаю, как это может происходить. Как одна клетка порождает миллиарды и миллиарды клеток, из которых я состою? Наше существование невероятно, но факт заключается в том, что мы есть. Когда я представляю эмбриональные стадии моего жизненного цикла, я испытываю в себе сейчас нечто, напоминающее симпатическую вибрацию… то, что я чувствую сейчас, я чувствовал также и тогда» (стр.36). Фрэнк Лейк использовал подход Лэнга. Лейк соглашался с тем, что наиболее существенная часть опыта это та, которая закладывается до рождения, особенно во время первых трех месяцев. В США Ллойд де-Маус также писал о социальном, культурном и политическом влиянии дородового опыта и докладывал об этих открытиях на Конгрессе «АРРРАН» 1995 года.

Проводя регрессию взрослых пациентов, Лейк также обнаружил, что имеющие наибольшее значение пренатальные события заключены в материнском опыте, который передается биохимическим путем через пуповину с помощью группы химических веществ, носящих название катехоламинов. Но верно также и то, что нерожденный ребенок вбирает в себя пренатальные физические чувства и опыт, особенно материнские.

Материнские эмоции (и эмоции отца, поступающие через эмоциональный отклик матери на них) проникают в плод. Исследование показало, что все переживаемое матерью, также переживается и ребенком. Хорошим примером этому служит следующий случай. Незадолго до зачатия ребенка у женщины умер отец. Все девять месяцев она пребывала в депрессии и горе, связанном с потерей отца. Если нерожденный ребенок действительно испытывает те же эмоции, что и мать, то ее ребенок должен был пережить такое же ощущение утраты и депрессию, и появление этих чувств можно было ожидать в детском и/или взрослом возрасте. Похоже, что именно так и произошло.

В детстве ее ребенок периодически испытывал депрессию, однако врачи не смогли найти никакой физиологической или психологической основы для этих депрессий (они не знали о дородовом опыте ребенка). В момент депрессии ребенок рисовал старого человека, умирающего в пещере (в пренатальной и перинтальной психологии пещера является символом утробы, местом, где он пережил потерю дедушки). Некоторое время после рисования ребенок чувствовал себя лучше, однако потом депрессия медленно возвращалась. Он не знал о связи между его рисунками и смертью его дедушки. Депрессия стала хронической, когда отношения между его родителями были напряженными (его мать и отец жили отдельно, но оба участвовали в воспитании). Это напряжение в отношениях родителей символизировало для ребенка потерю отца и дедушки. Его рисунки иногда изображали маленькую девочку, мечущуюся в поисках умершего человека. Возможно, маленькая девочка олицетворяла его собственную женственность, его собственного внутреннего ребенка или (и) женский опыт переживания потери дедушки. Маловероятно, что горе проявилось бы в виде хронической депрессии без соответствующих условий, подкрепляющих пренатальный опыт, в данном случае — потери отца. Важно понять, что, хотя плод перенимает, переживает эмоциональный опыт родителей, он также имеет и свой собственный уникальный пренатальный опыт, который не зависит от родителей. Механизмы этого явления не ясны, однако многочисленные устные сообщения и клинические отчеты свидетельствуют, что плод имеет свой собственный опыт, свои переживания. Например, вот рассказы ребенка-близнеца, регрессировавшего в пренатальный период. Во время беременности его мать и ее любовник неоднократно ссорились и дрались. Его дородовой опыт оказался не таким, как можно было бы ожидать, прочитав данную статью. Он рассказал, что в тот момент, когда его мать и ее любовник ссорились, он и его близнец сворачивались в клубочек до тех пор, пока не заканчивалась драка. Во время ссор близнецы чувствовали себя разумными (избегая напряжения) и расслаблялись. Возможно, присутствие другого уютного близнеца делало отстранение от родительского опыта возможным и легким.

Пренатальный опыт, подкрепленный соответствующими условиями, может иметь драматические последствия.  В случае женщины, потерявшей отца незадолго до беременности, ребенок, вероятно, ощутил такую же потерю, как и его мать. Кроме того, очень ощутимая и личная травма случилась вскоре после этого. Во время восьмой недели беременности муж матери внезапно ушел к другой женщине. Она была потрясена случившимся и чувствовала себя покинутой. Вероятно, ее нерожденный ребенок чувствовал то же самое. Поскольку она не имела достаточных финансовых средств и не хотела воспитывать ребенка одна, она решила сделать аборт. Она несколько раз пыталась спровоцировать выкидыш, используя изогнутый край вешалки. В детстве ее ребенок проявлял наклонности к садизму и саморазрушению. Садистские наклонности ребенка были поразительно похожи на попытки матери сделать аборт, хотя он не знал о них. Он прижигал себя сигаретами и колол тело острыми металлическими предметами. Его любимым садистским инструментом был рыбный крючок, но он сожалел, что не может купить достаточно большой крючок. В молодости его арестовывали тридцать раз за нападения, и его поведение напоминало попытки его матери избавиться от него. Обычно он нападал на своих жертв, когда они спали, используя тяжелый оплетенный шнур с прикрепленным к нему крючком.

Агрессия и насилие — это патологические симптомы, являющиеся результатом многократных травм, обусловленных потерями, покинутостью и агрессией.

В описанном выше случае, нерожденный ребенок испытал чувства сильной потери и покинутости, которые пережила его мать. Кроме того, он также испытал чувство брошенности, вызванное родительским нарциссизмом, т.е. его мать была настолько поглощена своими чувствами покинутости и утраты, что она почти не думала о будущем ребенке, не имея времени или сил радоваться его существованию. Наоборот, он воспринимался как помеха, бремя, как то, от чего необходимо избавиться. В результате, он также перенес пренатальный опыт агрессивности матери (материнских попыток аборта) на свою жизнь.

А вот еще очень любопытный случай. Женщина, прекрасный дизайнер. В ее жизни повторялась одно и то же. Она постоянно кому-то в жизненных ситуациях уступала место. К примеру,  во время творческих конкурсов по реакции зрителей понимала, что победила именно она. Но первое место доставалось всегда другому. Складывалось так, что надо  уступить это место инвалиду или  беременной.

Психологи долго работали с ней и  вскрыли травматический пренатальный эпизод из ее жизни. Оказывается, что перед тем  родиться ей, мама родила мальчика, который был инвалидом, и сразу умер. Вот он, инвалид! То есть это тот инвалид, которому в реальной жизни она всегда уступала место.

Она понимала, что чувствовала мать, когда вынашивала ее, мать постоянно вспоминала своего умершего сына.

Через некоторое время она вновь пришла к психологу и сказала, что в ее голове стало ясно и чисто, она поняла, что живет не по своей программе. Что она сделала?  Она пошла к жюри и задала вопрос, скажите, пожалуйста, почему я не заняла первое место. И  была потрясена эффектом, ей сказали, конечно, ты первая. Мы сделаем тебе второе первое место. Так, пренатальная программа разблокировавшись, дала возможность ей быть более эффективной и не пользоваться травматическими стратегиями.

В ноябре 2003 года Омское отделение Общероссийской профессиональной психиатрической лиги провело «Декадник по психотерапии, практической психологии и наркологии». На декаднике произошло знаменательное событие – в его работе принял участие председатель комитета по науке Европейской ассоциации психотерапевтов, профессор из Королевства Нидерланды Ханс Кренц. Он привез с собой документальный фильм, заснятый с помощью узи-диагностики, очень наглядно продемонстрировавший присутствующим как плод в утробе матери реагирует на внешние негативные воздействия. Пока женщина находится в покое, ребенок спокойный, когда начинаются резкие крики, имитируется ссора с мужем, ребенок начинает дергаться.  Он может дергать за пуповину, а ведь пуповина связана с  плацентой.  И сразу страдает циркуляция крови. Стрессовые гормоны попадают в кровь. Плацента их, конечно, перерабатывает, но если количество слишком большое, то попадает в кровь и следует либо симпатическая реакция, либо реакция «замораживания»: застыть, ведь убежать из матки нельзя, чревато смертью, если ребенок еще не созрел.

Такие стрессы для неродившегося ребенка во взрослой жизни могут быть чреваты проблемами в середине тела –  это область пупка, чуть выше, чуть ниже. (Область тела, указывающая на пренатальный стресс).

Стоит сказать, что голландские ученые именно с помощью исследований в области пренатальной психологии доказали, почему происходят преждевременные роды. Из-за стресса мозг ребенка быстрее развивается, ребенку неуютно в матке, поэтому ему хочется «убежать» побыстрее. Естественно, ускоренное развитие мозга происходит в ущерб другим органам, а потом возникают проблемы со здоровьем.

Сейчас много детей, которые развиваются очень рано. Научно доказано, что вундеркинды обязательно испытывают  какой-то дефицит, в первую очередь, это дефицит в эмоциональной сфере.  Головной мозг быстрее развился, недоразвилась эмоциональная сфера. Бывает недоразвитие каких-то органов.

С помощью пренатальной психологии были изучены все механизмы, формирующие зависимости. Ханс Кренц привез прекрасную программу профилактики детского насилия. Привез программу профилактики травматического шока у лиц —  участников боевых действий. Все эти  направления  могут эффективно развиваться, потому что познаются истоки проблемы.

В недрах пренатальной психологии следует искать и проблему половой идентификации. Еще в утробе ребенок идентифицирует себя с отцом или с матерью. Выяснилось, что когда отец хочет первого только мальчика, и это желание постоянно озвучивается им впериод беременности его жены, в то время, как в чреве уже девочка, то эта девочка по условиям континуума, на подсознательном уровне, начинает идентифицировать себя с мальчиком.

Кстати, в практике Л. Сазоновой, психотерапевта Европейского регистра, был случай  (она озвучила его на  психоаналитической конференции  в Москве в начале 90-х годов) психоаналитической терапии девушки, которая в восемнадцатилетнем возрасте вышла замуж. Буквально в первые месяцы брака у нее был выявлен неоперабельный рак шейки матки. Это был шок. Ситуация была такова, что ей не могли предложить даже химиотерапию. Л. Сазнова стала с ней работать и обнаружила, что ее отец хотел мальчика. Она подсознательно идентифицировала себя с мальчиком и когда  вышла во взрослую жизнь, подсознательный мир девушки нарушился, так как она должна была стать женщиной, вести себя по женскому типу. Что начал делать организм? Организм стал выпихивать из нее орган, отвечающий за ее женскую идентификацию. В процессе работы все эти комплексы были вскрыты. У девушки появилось желание  лечиться, она прошла химиотерапию. Результат был неожиданным. Никто не верил, что эта девушка выживет. Однако прошло более 20 лет, она здорова. Опухоль ушла. У Л. Сазоновой же это был первый опыт, который показал ей возможности глубинной психотерапии.

 Довольно любопытно, в Голландии многие социальные программы пишутся с учетом пренатальной психологии. К примеру, если у человека в течение жизни было две и более травмы,  это заставляет  искать пренатальный стресс, и работать  с ним пренатальными техниками. Давно известно, что  риск на войне попасть под пулю есть у каждого, но, оказывается эту пулю-дуру притягивают пренатальные травматики.

Когда в технике пренатальной психологии человеку удается пережить свой первый стресс и отпустить в сознании, он удивляется – все негативное удалось убрать и перезаписать этот эпизод в ресурс. Что такое ресурс? Чтобы заблаговременно осознавать эту ситуацию и не попадать в нее.

Наш организм – это идеальная балансирующаяся система, и если нет пренатальной травмы, он находит оптимальное положение в пространстве, чтобы не подвергнуть себя опасности.

 
1.6. Психосоматические заболевания детей

от желанной и нежеланной беременности

 

В последние годы появились сообщения о том, что у нежеланных детей обнаруживаются, помимо психологических проблем, различные соматические(психосоматические) расстройства. Среди них пренатальная дистрофия при рождении, высокая частота респираторных заболеваний, бронхиты, пневмония, энурез, нейродермит, язвы желудка (Verny Т.Д991; Захаров А.И. 1994; Share I, 1996; Sonne J., 1996). Остается неясным, берут ли эти заболевания свое начало в пренатальном периоде или имеет значение отвержение ребенка после рождения? Возникают и другие не менее актуальные вопросы: действительно ли ребенок воспринимает мысленную информацию от матери? В таком случае возможны ли подобные заболевания у желанных детей и с чем они могут быть связаны?

В поиске ответа на эти вопросы ученые непрерывно проводят различные исследования, в надежде на то, что накапливающиеся факты позволят ближе подойти к пониманию этих проблем. Поэтому в данной работе было бы уместным привести некоторые красноречивые примеры их клинических наблюдений.

Вера И., 33 года — второй ребенок в семье (старшему брату было 11 лет, когда она родилась), росла и воспитывалась в атмосфере напряженных отношений между родителями. Беременность Верой у матери была нежеланной, незапланированной, а родоразрешение трудным.

Главным отягощающие обстоятельством детства и отрочества Веры (до 14 лет) было ночное недержание мочи. В семье ни у кого не было этой патологии, Родители, с одной стороны, предпринимали усилия для ее излечения, с другой не щадили ее и нередко в грубой, унизительной форме выражали свое неудовольствие, сформировав у ребенка чувство ущербности и вины перед окружающими. Девочка была невротизирована и болезненно реагировала на тяжелую моральную обстановку в семье, часто болела простудными заболеваниями, лечилась по поводу дискинезии желчевыводящих путей, кишечных расстройств, состояний, которые можно расценить как функциональные расстройства психосоматического генеза. В 27 лет вышла замуж и вскоре родила девочку, которая часто болеет простудными заболеваниями (выявлен иммунодефицит по Т-системе иммунитета) и так же, как и мать в детстве, страдает энурезом.

Подробный анамнез позволил установить следующее. Во время беременности Вера много думала о ребенке и выражала мысленное опасение о возможности энуреза и у него. Это была навязчивая идея, которая преследовала ее повсюду и которую она никому не высказывала. Вера и сейчас пристально следит за всеми поведенческими проявлениями ребенка, опасаясь, что и другие ее заболевания могут появиться у девочки. Она вновь испытывает чувство вины, на этот раз перед дочерью.

Данное наблюдение наводит на мысль о возможности формирования патологии, у желанного ребенка под влиянием интенсивного мысленного воздействия матери в пренатальном периоде, Оно показывает значение в этом материнских страхов, выраженных в виде неозвученных мыслей. С известной долей осторожности можно говорить о возникновении психосоматического процесса, в частности энуреза, у желанного ребенка от матери, родившейся от нежеланной беременности, и испытавшей после рождения хронический, периодически обострявшийся эмоциональный стресс, вызываемый значимыми для нее людьми — родителями.

Елена И., 33 года, в течение нескольких лет до беременности жила с мужчиной в гражданском браке, не предполагая родить ребенка. Материнство, ее никогда не привлекало, материнские чувства ей были чужды. К тому же возраст становился аргументом для отрицания идеи стать матерью.

Настоящая беременность застала ее врасплох, и первая мысль была сделать аборт. Пока раздумывала, время было упущено, и в состоянии растерянности, нежелания, страха перед неизбежными родами и появлением ребенка находилась в течение всей беременности.
Несколько смягчающим обстоятельством были регистрация брака и положительное отношение мужа к появлению ребенка. Беременность сопровождалась поздним гестозом, колебаниями артериального давления. Несмотря на выраженный страх, родоразрешение прошло, неожиданно для нее, легко и быстро.

Ребенок родился в срок с пренатальной дистрофией (масса при рождении 2400 г.) в состоянии асфиксии, что потребовало реанимационных мероприятий. Пол ребенка не совпал с ожидаемым: хотела мальчика — родилась девочка (двойная нежелательность — по АХ Захарову). К груди не прикладывалась: у ребенка обнаружился слабый сосательный рефлекс, а у мамы отсутствовала лактация.
Из роддома девочка переведена в отделение патологии новорожденных детской больницы, откуда выписана в 1,5-месячном возрасте, находилась на искусственном вскармливании, плохо прибавляла в весе. В 7-месячном возрасте поступила в неврологическое отделение детской больницы с диагнозом: перинтальная гипоксическо-ишемическая миелоэнцефалопатия, периферическая цервикальная недостаточность, лираиидная недостаточность, гипотрофия II степени, иммунодефицит по Т-системе иммунитета. Ребенок отстает в физическом и умственном развитии, при этом обращает на себя внимание скорбно-унылое, капризное, безрадостное выражение его лица. В процессе комплексной терапии, включающей иммунокоррекцию в сочетании с эмоционально-психологическим взаимодействием врача, ребенка и матери, девочка стала спокойнее, появилась ответная эмоциональная реакция на обращение к ней и на игрушку. Материнские чувства у женщины, хотя и медленно, стали пробуждаться, появилось чувство вины.

Анализ данного клинического наблюдения показывает, что пренатальная дистрофия, внутриутробная гипоксия и последующая асфиксия новорожденного, энцефалопатия, иммунодефицит, отставание в физическое и умственном развитии с подавлением эмоциональной сферы ребенка берут свое начало в пренатальном периоде. Возможно, психоэмоциональный стресс женщины, который был связан с ее психологическими особенностями, нежелательной беременностью и другими психотравмирующими обстоятельствами,  способствовал возникновению столь серьезных осложнений. Особо хотелось бы выделить факт гипогалактии у матери и невыраженность сосательного рефлекса у ребенка, который, как известно, является врожденным, инстинктивным актом, обнаруживаемым еще внутриутробно (сосание пальца). В данном случае гипогалактию матери, очевидно, следует рассматривать как еще одну реакцию отвержения ею беременности и ребенка, фактический отказ от своей женской, материнской сути, а отрицание ребенком груди матери как его ответную реакцию на негативные чувства, испытанные им в пренатальном периоде в связи с отверженцем его своей матерью.

Приведенные наблюдения свидетельствуют о возможной роли интенсивной неозвученной материнской мысли во время беременности в возникновении психосоматических расстройств как у нежеланных, так и у желанных детей. При этом у нежеланных детей патология может быть более выраженной и сочетанной. Все это еще одно яркое свидетельство того, что не только психическое, но даже физическое развитие ребенка напрямую зависит от взаимодействия ребенка с матерью как единой системы.

 

 

 

 

 

 

 

Глава 2. Рождение и жизнь после него

в контексте перинтальной психологии
             Кризис рождения вносит в жизнь ребенка резкую полярность: прошлого и настоящего, радости и страданий, света и темноты. Все описания отражают острые, насильственные, извне вовнутрь направленные катастрофические изменения. Вместе с тем внутриутробный ребенок не является пассивным.

Еще Гиппократ в работе «О сверхоплодотворении» указывал, что «ребенок старается родиться». Рождение — активный процесс и с точки зрения биологии, поскольку гормоны, запускающие схватки, вырабатываются в теле ребенка, и с психологической точки зрения, поскольку внутриутробный младенец к моменту рождения обладает большим опытом «приучения» к будущим схваткам.
Изменение характера событийности задано разницей в скорости роста тела ребенка и плодных оболочек. Тело растет, а пространство сжимается. Он «приучается» группироваться, сгибать позвоночник, ограничивать свои движения, поскольку чрезмерная атака на границу становится фактом сознания его матери, от которой он получает обратную связь. В начале структурирования поведения эмбриона происходят внутри программы его собственного физического роста, «Я» Ребенка — еще не «Другой», но пока лишь границы тела. «Другой» появляется в акте, в котором соединяется движение ребенка и чувства или иной ответ матери. Активность рождения концентрирует в себе весь опыт усилий, которые были санкционированы позитивно в период внутриутробного развития.

Французский врач-гуманист Фредерик Лебойе задался вопросом, имеет ли новорожденный переживания. «Страдают ли норовожденные?» — спрашивает он, помещая наблюдателя «снаружи», со стороны «нашего мира». Современное технологизированное сознание, лежащее в основе акушерской и неонатологической практики, отказывает новорожденному в способности коммуницировать свой опыт Другому. Какими средствами понимания должен обладать этот Другой, чтобы «прочитать» послание новорожденного? Об этом «языке» пишет Ф.Лебойе в книге «Рождение без насилия»: «Рождающийся человек резко закрывает глаза (он умеет открывать их с шести месяцев внутриутробной жизни), обожженные ярким светом, он оглушается громкими командами акушерки и звоном инструментов, он не слышит привычных голосов матери и отца, его кожа, знакомая с прикосновениями амниотической жидкости и плодных оболочек, встречает грубые ткани, его легкие обожжены воздухом. Первый крик — это крик «Нет!». Это потрясение человека, которого убивают, насилуют. Это страстный, пылкий отказ от того, что на самом деле называют жизнью». Поза эмбриона с согнутыми плечами, опущенной головой, подтянутыми коленями семантизируется как унижение и избегание в момент, когда акушер, держащий ребенка за ногу вниз головой, и сила тяготения требуют, чтобы ребенок развернулся.

Наблюдения показывают, что различия между новорожденными обнаруживаются на стадии этого первого выбора — одни разворачиваются, распрямляются, выгибаются, приобретая новый опыт и одновременно средства действия в новом мире, другие возвращаются в привычную эмбриональную позу, и всю последующую жизнь возвращение в положение «символического узника материнского лона» будет преимущественным и наиболее вероятным способом реагирования.
Исход «кризиса новорожденности» зависит, таким образом, не только от программы материнского ухода, но и от того, что приобрел ребенок в процессе рождения и во время внутриутробной жизни. Технологизированная система родовспоможения предъявляет к новорожденному равно высокий уровень требований, она рассчитана на отбор «победителей» (сразу вспоминается Спарта с технологией отбора младенцев, отсюда близко до концепций полноценности, активно разрабатываемых учеными Третьего рейха. Не является ли причиной устойчивости в нашей стране технологизированного подхода в родовспоможении родство режимов?)

«Зона ближайшего развития» конкретного ребенка, появляющегося на свет в данный момент, совершенно игнорируется, то есть условия, при которых он проявит максимум своих возможностей, остаются неизвестными. Какова же та мера помощи, которую может оказать взрослый (мать, акушер) будущему ребенку и как различить эту меру в недифференцированном поведении рождающегося человека? Ф.Лебойе описал идеальное рождение. Он говорит о языке понимания, о том, что при создании новой общности должно учитывать обретения прежней, пренатальной — медленный ритм, привычка к свету, рассеянному плодными оболочками, приученность к приглушенным голосам, связанность пуповиной. Всю эту обстановку можно воспроизвести при рождении. Новорожденного можно поместить вначале на живот матери, затем в ванну с подогретой водой, можно осуществить «лотосовое рождение», то есть не обрезать пуповины, пока она не станет бесполезной. Этот постепенный переход в ритме самого ребенка означает признание его самоценности, подобно тому, как в эпоху Возрождения ценность детства была признана тем, что, во-первых, ребенка не выталкивали, а вводили в новую жизнь, и, во-вторых, появление специальной литературы для детей и изображений ребенка, а не миниатюрного взрослого подтверждали для него его опыт отличност и  самобытности.

Завершая поэтичное описание идеального рождения, Лебойе касается вопроса о средствах, которыми должна обладать мать, чтобы понять меру своего участия в процессе рождения. «Ничего не нужно. Только Терпение. И скромность. Мир в сердце. Тишина. Немного понимания, внимания к «Другому»… Нужна любовь. Потому что без любви вы будете просто очень ловки… И ребенок не перестанет кричать…

Спросите у своей совести. Должно быть, в вас осталась нервозность, плохое настроение, злость. Ребенок не ошибается. Новорожденный — это зеркало, он возвращает вам ваше изображение» .

В современном акушерстве новая среда строится не по законам уподобления, а на основе противостояния, борьбы, по «мужским» законам. Отто Ранк впервые ввел понятие «травма рождения» и определил мать как центральную фигуру, ответственную за исход первого противостояния ребенка и изменяющегося мира. Элизабет Бадинтер, французский философ, указала на связь между общественными потребностями и мерой материнской ответственности за рождение ребенка: «Если общество заинтересовано в сохранении здоровья и воспитании ребенка, то его внимание направляется на мать, которая в ущерб отцу становится главным персонажем. Она становится лучшей или худшей матерью в зависимости от того, ценится или же обесценивается в обществе материнство».

Отражение насильственной, обижающей, репрессивной по своей природе обстановки рождения человека было исследовано Станиславом Грофом, который систематизировал и обобщил эмбриональные переживания пациентов, находящихся в измененном состоянии сознания. В совместной с Кристиной Гроф работе «Сияющие города и адские муки» он описал процесс рождения так, как он видится изнутри и сохраняется в бессознательном в виде «перинтальных матриц», на основе которых в течение жизни конденсируется весь последующий опыт. В первой фазе, соответствующей началу родового процесса, пациент переживает всеобъемлющее чувство беспокойства и ощущение опасности для жизни. Вторая фаза, совпадающая с первой клинической стадией родов, это время, когда «существование кажется лишенным смысла», происходит концентрация на роли жертвы, невозможности спасения и безысходности. Третья перинтальная матрица, соотносящаяся со второй стадией родов, воплощается в переживаниях напряжения, борьбы, сопротивления, ярости, сильного возбуждения. Четвертая матрица (третья клиническая стадия родов) переживается как максимум боли, смерть и повторное рождение. Страдания и агония доходят до переживания разрушения.

Важно отметить, что на разных стадиях рождающийся ребенок может иметь средства, позволяющие перейти от положения жертвы к активным действиям. Эти способы и средства зависят от меры помощи матери. Например, ослабление сократительной деятельности матки, невыраженная доминанта дна, асинхронизированные сокращения и нерегулярный ритм присущи женщинам, у которых в дородовом периоде возникли различные невротические нарушения в виде эмоциональных расстройств и нарушений отношений с другими людьми. Когда в арсенале рождающегося ребенка отсутствуют средства для освоения новой стадии рождения, возможен регресс на предыдущую. Например, при ослаблении сократительной деятельности матки активность ребенка угнетается.

Опираясь на концепцию развития субъективности, можно сказать, что рождение представляет собой кризис «событийности», внутри которого продолжается начавшееся задолго до рождения становление самобытности ребенка.

Рождение, разрушая систему «мать — плод», открывает возможности для ее изучения. При наблюдении рождения обнаруживается, что, во-первых, ребенок включается в программу взаимодействия, которая содержит в себе различное число «узнаваемых элементов» — от почти полного уподобления до резкого противостояния. Эти программы зависят от господствующей идеологии — «мужской» или «женской»; во-вторых, рождение — это продолжение становления самобытности матери и ребенка, начавшееся приблизительно в середине беременности. Если самобытность реализована, то она действует, как «функциональный орган» рождения в виде материнской помощи и активного позитивного саморуководства.

 

 

2.1. Память рождения: новая граница

 

Вероятно, последняя значительная преграда к полному признанию младенцев как личностей падет с признанием возможности сложной личной памяти рождения. Скептически настроенные родители иногда приходят к признанию памяти рождения, когда они слышат, как об этом говорят их двухлетние дети. Поскольку мы уже знаем, что новорожденные преуспевают в обучении, а обучение и память идут рука об руку, становится легче признать и память рождения. Некоторым людям не нужны никакие дополнительные доказательства, потому что они тем или иным способом открыли свою собственную память рождения. Другие открыли эти блоки памяти под гипнозом либо в результате психологического прорыва в психотерапии.

Память способствует самоосознанию; эти два понятия взаимосвязаны так же, как связаны между собой обучение и память. Без памяти опыт бесполезен, а проявление индивидуальности невозможно. Мозг младенца нигде не обнаруживает себя более удивительным образом, как в способности запоминать рождение и возвращаться к этой памяти при определенных обстоятельствах в зрелом возрасте. Эти блоки памяти рождения — капсулы времени, содержащие поразительные доказательства индивидуальности и мысли.

В процессе своей работы психологом, Дэвид Чемберлен обнаружил память рождения, исследуя суть проблемы с помощью гипноза. Его пациенты сохранили память рождения, о возможности которой он в то время не знал. Воспоминания, которыми они тогда с ним делились, побудили его начать работу, превратившуюся в 13-летнее приключение, связанное с изучением и исследованиями, результатом чего явились научные работы с огромным количеством ссылок — и книга «Разум вашего новорожденного ребенка». Д. Чемберлен вынужден был изучать самих новорожденных, процесс рождения и сложности памяти и сознания.

Его пациенты продолжали сообщать в деталях, что случилось с ними в момент рождения, включая и мысли, которые у них появлялись в раннем детстве. Он обнаружил неожиданную зрелость их «детских» мыслей. Каждый из них говорил очень значимые и идентичные вещи. Они знали и любили своих родителей. Характер их мыслей оказался не связанным с возрастом или развитием каких-либо чувств, они были там с самого начала.
Тронутый этими рассказами, он начал (с разрешения пациентов) фиксировать их; в конечном счете, таких рассказов было зафиксировано, обработано и исследовано сотни. К 1980 году он разработал метод, показывающий, что при сопоставлении в паре «мать — ребенок» под гипнозом эти воспоминания вполне надежны.

Некоторые люди под гипнозом вспоминают необычайно живые и завершенные детали. Эта способность, называемая гипермнезией, подвергается изучению, вызывает восхищение и сомнения экспертов не одно десятилетие. Недавний критический обзор экспериментов в этой области подтвердил, что гипнотизируемые субъекты действительно демонстрируют существенно более полные воспоминания как вербального, так и невербального материала, очень значимого и получаемого методом так называемого свободного воспоминания. Исследования показывают, что легче запоминаются необычные и значимые события, содержащие яркие образы и сильные эмоции. Однако эти воспоминания могут быть опорочены, если интервьюирующий задает наводящие вопросы, предлагает ответы или использует технику интервью, которая торопит, сбивает и запутывает пациента.

Подробные пошаговые воспоминания рождения встречаются редко, хотя многие люди способны их воспроизвести. Преимуществом этих поразительных историй является то, что они рассказаны языком взрослого человека, так как эти дети уже выросли. Они обнаруживают ясные мысли и глубокие чувства, испытанные во время рождения.
С тех пор, как в 1975 году с Д. Чемберленом впервые поделились памятью рождения, он прослушал как вдохновляющие, так и грустные истории. Возможно, поскольку он является психологом, людей приводят к нему их страдания, и от того он постоянно сталкивался со скрытыми ранами, нанесенными и оставленными враждебными словами, взрывами эмоций или тревожными вопросами, возникшими при рождении. Такие психологические «метки рождения» могут и должны быть предупреждены. Творческой психотерапии необходимо заниматься этими проблемами рождения.

Впрочем, Д. Чемберлен спешит заверить, что не все дети рождаются с психологическими проблемами. Дети, желанные при зачатии, во время беременности и мягко рожденные в любящие руки, начинают жизнь позитивно. Они смотрят на мир с безмерным интересом и любопытством, действуют так, словно чувствуют себя в безопасности и устанавливают крепкую связь со своими родителями.

Возможно, тысячи взрослых натыкаются на свои воспоминания рождения и внутриутробной жизни с помощью специалистов, осуществляющих ребефинг, своего психотерапевта или дианетического одитора. Меньшее число людей наталкиваются на блоки памяти рождения, находясь в измененном состоянии сознания — «психоделическом» состоянии, во сне, при фантазировании или медитации. Еще меньше взрослых утверждают, что они всегда помнили, хотя и обрывочно, процесс своего рождения, но не решались рассказать об этом, опасаясь насмешек. Но поскольку атмосфера принятия памяти рождения становится более благоприятной, все больше взрослых людей решаются об этом рассказать.

До настоящего времени непрерывные, последовательные, подробные рассказы о рождении могут быть получены под гипнозом, которым владеет лишь весьма ограниченный круг профессионалов. Эти рассказы впервые представлены широкой публике, с великодушного разрешения мужчин, женщин и детей, их рассказавших в уже вышеупомянутой книге «Разум вашего новорожденного ребенка».
В своих воспоминаниях рождения «младенцы», а теперь уже взрослые описывают то, что они испытывали во время рождения, как с ними обращались во время родов врачи и медсестры и что говорили и делали их родители.

Подобные воспоминания беспокоят родителей, вносят смятение в среду ученых и не всегда имеют объяснения в рамках современных знаний.
То, что мы находим в памяти рождения, согласуется с тем, что обнаруживают современные исследования: мозг новорожденного, нервная система, физические чувства активны и скоординированы. Имеется в наличии и проявляется набор обычных человеческих эмоций. И в то же время мозг новорожденного настороже, впитывает, исследует и занят накоплением нового опыта.

Пока детей считали бесчувственными и глупыми, по логике, памяти у них не могло быть, и доказательства ее наличия были отложены. Этот скептицизм присутствует до настоящего времени. Профессиональные издательства, специализирующиеся на литературе по психологии и гипнозу, упорно отказывались печатать статьи о памяти рождения. В результате американские ученые, работающие в этой области, часто были вынуждены публиковать свои работы за границей из-за более благосклонного к ним отношения.

В Вене в 1971 году европейские психиатры основали профессиональную ассоциацию, теперь называющуюся Международным обществом пренатальной и перинтальной психологии и медицины (International Society Prenatal and Perinatal Psychology and Medicine — ISPPM), и журнал (в Германии), специально посвященный пренатальной психологии. В 1983 году из-за отказов профессиональных обществ, основанных ранее, рассматривать предлагаемые работы и проводить симпозиумы, исследователи и врачи в Канаде и США организовали общество, называемое сейчас Ассоциацией пренатальной и перинтальной психологии и здоровья (АРРРАН). Д. Чемберлен был одним из них. На первой же встрече этой новой группы 500 участников заслушали 55 докладчиков из 9 стран. С тех пор подобные конгрессы проводятся каждые 2 года.

Благодаря убедительным доказательствам способностей детей и впечатляющим прорывам в понимании мозга, мышления и сознания ученые уже сейчас могут более благосклонно оценить воспоминания рождения. Эти блоки памяти заслуживают пристального внимания. Те уроки, которые извлекаются из этого знания, могут изменить всю настоящую жизнь, общественное понимание родительства, зачатия, беременности, родов и понимания взаимного обучения. Некоторые воспоминания рождения разрушают общепринятые научные утверждения и ожидания родителей. Внимательному слушателю они многое говорят о различиях между мозгом и мышлением, пагубных последствиях родовых травм и, что важнее всего, о новых измерениях человеческого сознания.
Рассказы о рождении — это мини-документы, частные истории, которые имеют общественную значимость. Прослушав много таких историй, Д. Чемберлен пришел к осознанию, как святые моменты могут быть испорчены, что ведет к фрустрации и чувству унижения. Плохое рождение, словно заноза в пятке, поддерживает воспаление и причиняет боль. Истории рождения также отражают качество жизни, привнесенное матерями и отцами и добросовестными профессиональными помощниками. Эти рассказы напоминают, что безопасное, осмысленное рождение является не случайным, а «благословенным» событием, вдохновляющим всех его участников.

В течение XX века место рождения резко переместилось из дома в родильные дома. То, что всегда было семейным событием, превратилось в событие медицинское. Пострадало психологическое качество рождения. Дети драматизируют это в своих воспоминаниях. Принимая во внимание эти свидетельства, мы опоздали с признанием воздействия негативных эффектов рождения на тело и мозг. Поэтому общество в конце концов должно осознать необходимость хорошего рождения.

Мудрость и зрелость некоторых рассказов о рождении приводит в шок. Мысли, возникающие в мозге ребенка, по глубине и качеству выходят далеко за пределы того, что предполагает их хронологический возраст или физический статус их мозга. Вот почему в некоторые истории многие просто отказываются поверить, но факты говорят сами за себя. Старые мифы, которые в течение длительного времени обрекали младенцев на низший статус, наконец оспариваются. А новое поле информации о новорожденных в  определенном смысле это жизненная информация о нас — окно, через которое каждый желающий может взглянуть на то, что делает нас личностями.

 

2.2. Сценарий рождения становится сценарием жизни

Станислав Гроф говорил: «То, как человек был рожден, по-видимому тесно связано, с его общим взглядом на жизнь, соотношением оптимизма и пессимизма, его отношением к другим людям, способностью противостоять ударам судьбы и добиваться своей цели».

В ходе терапии, когда известные психологи Алисон Хантер, Шерли Уорд проводили своих клиентов от зачатия до рождения, становилось все более и более очевидным, что именно сценарий рождения становится сценарием жизни, и человеческий организм способен не только полностью запоминать этот сценарий рождения, но и претворять его в реальную жизнь. Правда,  каким образом это происходит ответа они не нашли. Однако им стало известно, что существуют три составные части родовой травмы, нуждающиеся в исцелении: эмоциональное чувство, физическое ощущение и историческая память. Весь процесс кажется необъяснимым и многие их пациенты считали, что негативное отношение к жизни неисцелимо и необратимо. Травмированные люди страдают от разрушительных ощущений того, что они нелюбимы, отвергнуты и от невыносимого страха смерти. Их жизни угрожает опасность, их чувства уязвлены, их «Я» не существует, и эти реакции передаются и проецируются на окружающих людей и ситуации. И лишь пережитый заново на физиологическом, психологическом и духовном уровне процесс рождения, во время которого имело место нечто негативное, и осознание этой негативной ситуации, помогло клиентам Алисона Хантера и Шерли Уорд облегчить процесс исцеления и обратить негативные реакции на первичную травму.

       То, что произошло в пренатальный период и в процессе родов, отпечатывается в виде схемы и первичного сценария, зафиксированного при рождении. Например: «У меня все происходит неправильно», «Мне надо бороться, чтобы выжить», «Я хожу по кругу», «Я, наверное, никогда не смогу что-либо завершить», «Я никогда не понимаю, что происходит», «Я никогда этого не сделаю». Все эти установки омрачают жизнь людей и мешают им реализовать тот потенциал, которым они обладают. Дальнейшее повторение этих паттернов в периоды младенчества и детства способствует тому, что они укрепляются и фиксируются и, таким образом, сценарий рождения постепенно становится сценарием жизни.
      Стоит вспомнить слова  Франка Лейка: «Нарастающий дистресс — вполне реальная опасность, характерная сегодня для внутриутробного состояния, так же, как и применение щипцов, и искусственно ускоренные роды — все это постоянно увеличивает число ущербных людей, которые будут смотреть на жизнь так же, как это делаем мы и будут продолжать раздоры».

Травматичные роды во многом определяют характер и образ жизни. Другими словами, в момент рождения человека формируются ощущения, которые впоследствии на подсознательном уровне управляют им. Следует различать проекцию взрослого опыта на инфантильный мир нерожденного ребенка и включение в поведение взрослого человека негативных паттернов гнева, тревоги и ужаса, почерпнутых из соответствующего младенческого опыта. Многолетнее изучение Алисоном Хантером и Шерли Уорд различных типов родов выявило сходство личностных установок клиентов, переживших роды одного типа. Интересно, что к такому же выводу пришли другие известные психологи Рей и Мандел (Ray and Mandel) при исследовании влияния характера родов на взаимоотношения людей. Они обнаружили, что у многих людей дистресс и родовая травма остаются подавленными и не проявляются в сознании до конца подросткового возраста, начала взрослой жизни или даже — середины взрослой жизни. Они могут проявиться во время болезни, сильного психологического давления или стрессовой ситуации. Открытие, что все основные, первичные нарушения берут начало в эмбриональной жизни, означает, что для того, чтобы человек мог полностью раскрыть свой потенциал и быть максимально эффективным, терапия должна производиться с регрессией на тот же начальный (эмбриональный) уровень.

В традиционную медицинскую классификацию типов родовых нарушений входят: тазовое предлежание, использование щипцов, кесарево сечение, стимуляция, преждевремененые или поздние роды, поперечное предлежание, лицевой поворот, применение лекарств и анестезирующих средств.
Алисон Хантер и Шерли Уорд, исходя из воей практической деятельности предложили изложенную ниже классификацию жизненных сценариев, выявленных у взрослых людей, которые, лежа на полу в позе эмбриона, совершали регрессивное возвращение в процесс своего рождения.

ТАЗОВОЕ ПРЕДЛЕЖАНИЕ

Тазовое предлежание — это насилие, пережитое в утробе, и рожденные таким образом люди часто становятся жертвами.

«Мне трудно делать все, как нужно. Я всегда все делаю наоборот. Я попадаю в места и ситуации, из которых не могу выбраться. Я ищу решения, но чувствую себя незащищенным. Я знаю выход, но не могу привести все в порядок. Все срывается. Я повторяю попытки, но все в жизни идет неправильно».
ТАЗОВОЕ ПРЕДЛЕЖАНИЕ С ПОВОРОТОМ

Плод перед выходом из утробы был повернут:

«Я считаю, что все очень сложно. Я всегда делаю то, что не хочу делать. Я боюсь, что то, чем я начинаю заниматься, не получится. Я хожу кругами, стараясь достичь цели».

ЩИПЦЫ

Это также насильственный тип рождения — помощь в конце концов приходит, но можно ли еще раз довериться такой помощи и поддержке? Людям, извлеченным с помощью щипцов, свойственна двойственность. Установка при рождении часто выглядит так:

«Почему я должен все делать сам? Почему кто-то еще не может это сделать как следует? Они все так некомпетентны! Я сделаю это сам, так надежнее. Жизнь это постоянная борьба! Мне приходится все контролировать, но мне нужна помощь. (Двойственность всегда сопровождается большой недоверчивостью). Я не собираюсь этого делать. Почему мне всегда приходится работать под таким сильным давлением?»

КЕСАРЕВО СЕЧЕНИЕ

При кесаревом сечении человек входит в мир через другие врата. Его проблема заключается в том, как приспособить к жизни опыт типа «это было сделано другими» вместо «сделать это самостоятельно». Матерям таких детей трудно приучить их делать что-либо самостоятельно и научить ограничениям, которых у них никогда нет, в отличие от детей, рожденных обычным вагинальным путем:

«Все, что я бы ни делал, делать не стоит, потому что все равно ничего не выйдет. Я хочу знать, куда идти и что делать. Я жду, чтобы что-то произошло. Все в порядке: дело все равно будет сделано, кто-нибудь другой сделает его. Здесь какой-то пробел — место, которого я не помню. Они все правы, а я не прав. Я буду сидеть и ждать. Я начинаю что-то и не могу закончить. Я не могу думать сам. Я никогда не бываю в нужное время в нужном месте».

СТИМУЛЯЦИЯ

Вследствие нарушений в развитии эмбриона, или по другим медицинским соображениям, роды стимулируются или искусственно инициируются:
       «Я не готов! Не подталкивайте меня. Я чувствую себя беспомощным, я не знаю, что делать. Я не знаю, как это делать. Мне чего-то не хватает. Это большая проблема — узнать, как начинать. Я не могу достичь того, чего хочу. Подожди, я не буду это делать, пока не буду готов».

Все вышеприведенные факты являются ярким подтверждением того, насколько человек как субъект исследования еще не изучен. В течение последних девяти лет Алисон Хантер и Шерли Уорд посвятили много времени поискам способов помочь своим клиентам облегчить боль, причиненную этими ранними травмами и не совершать над собой психического и физического насилия в ситуациях, сходных с той, когда возникла первоначальная боль. Однако, как оказалось, сделать это было не всегда возможно. Хотя когда приходит понимание того, через какие стрессы доводится проходить плоду, сила человеческого организма поражает.

 

2.4. Мифы о новорожденных

Миф первый. Младенцы нечувствительны. Некоторые врачи и медицинские сестры все еще продолжают говорить родителям, что младенцы не обладают чувствительностью — что они не будут страдать во время медицинских процедур или отсутствия матерей, если их почему-либо не пропускают в детскую палату. Обезболивание не считалось необходимым для младенцев, подвергающихся хирургическим вмешательствам. Родильные комнаты, акушерские инструменты и режим родильного дома были разработаны в то время, когда не предполагалось, что младенцы обладают чувствительностью и, следовательно, не учитывали их комфорта. При рождении их встречают прохладный воздух, ослепляющий свет, шум, твердая и плоская поверхность стола, слишком жесткое обращение, что расстраивает новорожденных. В результате они оказываются травмированы.

Из поколения в поколение несчастное большинство американских мальчиков подвергалось обрезанию по сомнительным медицинским, религиозным, культурным и косметическим причинам. Это можно принять, только при условии: родители находились в заблуждении, что их ребенок не будет чувствовать боли. Но он будет чувствовать!
И то утверждение, что малыши не способны чувствовать, является, мягко говоря, обманом; их не считают личностями, и их права ограничены. Ранее высокая смертность сформировала эти представления и обеспечила оправдание убийству новорожденных (обычно девочек), широко практиковавшемуся в истории человечества.

В настоящее время оскорбление ребенка, тайное насилие родителей осуждается общественным мнением. Младенцы, может быть, последний большой класс людей, который неправильно воспринимается, ограничен в правах и подвергается оскорблению.

И тем страшнее факт того, что большинство медиков до недавнего времени отвергали необходимость каких-либо перемен и публично отстаивали миф о том, что младенцы действительно не чувствуют и не тревожатся. Недавно обнаруженная истина состоит в том, что новорожденные младенцы обладают всеми видами чувствительности и используют их точно так же, как и остальная часть человечества. Их крики от боли подлинны. Младенцы не бесчувственны; это мы оказались бесчувственными.

 

Миф второй. Очень слабые умственные способности. Возможно, самыми позорными мифами о новорожденных являются мифы об их умственных способностях. Ссылаясь на данные анатомии мозга при рождении, ученые заключили, что он «примитивный» и слабо развит. И поскольку мозг занимает приблизительно одну четверть веса и объема всего тела ребенка, он не способен к выполнению «высших» функций мышления, узнавания, памяти.

В течение сотен лет это предположение доминировало и в медицине, и в психологии, поощряя оскорбления в акушерстве и педиатрии, которые принимались при рождении как норма. Без мышления дети не могут обладать никаким опытом, накапливать знания, не способны к самопознанию, фактически они не могут существовать в настоящем. Этот миф искусственно задержал начало активного родительства и препятствовал массовому признанию новорожденных как личностей. Рассуждали так: нет мышления — нет личности; нет личности — нет необходимости родительствования.
В прошлом исследователи мозга допустили одну из классических научных ошибок, разделив мозг и исследуя его по частям, чтобы выяснить, как он работает. Проблема состоит в том, что мозг работает должным образом, только если он представляет собой единое целое. Отдельные части — не система. Наиболее серьезной ошибкой было отделение мозга от двух других систем — эндокринной и иммунной. Медицина официально разделила их на три разные области: неврология, эндокринология и иммунология. Современные исследования показывают, что все три тесно связаны в одну центральную гуморальную информационную систему.

Дискуссия по поводу миелинизации нервных волокон, приводящей к их изоляции, длится несколько десятилетий и подтверждает, что мозг в целом больше, чем его части. Когда Дэвид Чемберлен начинал излагать воспоминания рождения, о которых говорили его пациенты, то сам сталкивался со стеной непонимания своих коллег. Они немедленно заявляли, что такие воспоминания невозможны, так как миелинизация нервных путей к моменту рождения является неполной и, следовательно, сигналы не могли должным образом проходить через нервную систему. Но правда состоит в том, что миелинизация начинается в некоторых местах уже через несколько недель после зачатия, но не завершается до зрелого возраста. Следовательно, это не может служить аргументом в определении возможностей функционирования мозга.

 

Миф третий. Младенцы не могут думать. До недавнего времени эксперты по изучению мозга сходились во мнении, что, подобно всеми любимому персонажу известной детской книги о Винни Пухе, новорожденный весьма недалекого ума. В недавно вышедшей книге одного известного психолога из Гарварда о природе ребенка говорится, что кора головного мозга малыша очень напоминает кору мозга взрослой крысы.
Как может новорожденный думать, располагая таким скудным потенциалом? Академические психологи используют впечатляющие заумные слова, отрицающие умственную деятельность у младенца: досимволичная, дорепрезентативная, дорефлекторная. Иначе говоря, дети не владеют словами и не могут думать. Это связано с другим мифом: чтобы думать, вы должны владеть языком. Недавние исследования показали, что дети много размышляют, с помощью языка или без него. Можно увидеть доказательства такого мышления, когда новорожденный целенаправленно вытягивается, смотрит с любознательностью, хмурится или кричит в знак протеста, гулит от удовлетворения или задыхается от волнения. Новорожденные также внимательно слушают своих матерей, читающих истории, и предпочитают вновь услышать те из них, которые они уже слышали за несколько недель до своего рождения. И заметьте: они слушают внимательно до тех пор, пока мать читает вперед, но перестают слушать, как только она начинает читать в обратную сторону (бессмыслицу), что является еще одним показателем хорошего мышления.

Более того, исследования мозговых волн убедительно показывают, что младенцы — большие мечтатели. Они мечтают намного больше нас с вами. Педантичные наблюдения ученых за движениями тела младенца и выражением его лица во время сна показывают, что они действуют и выглядят точно так же, как взрослые во сне. Как же они могут мечтать без того, чтобы не думать?

 

Миф четвертый. Отсутствие самоощущения. Бытует мнение, что без физических чувств и полностью сформированного мозга не может быть ощущения самого себя и других. Психоаналитики объявили, что младенцы «аутичны», погружены в себя и нечувствительны к социальным сигналам, они не готовы к отношениям и уж конечно не готовы к общению.

«Солипсичны» — таким словом швейцарский психолог Жан Пиаже (Jean Piaget) описал новорожденных, имея в виду, что они не взаимодействовали с окружающим их внешним миром и были полностью погружены в себя. Эта теория больше не выдерживает критики. Хотя Пиаже является автором теории психологии развития, он не владел современными знаниями о новорожденных. Он учил, что новорожденному потребуется до 18 месяцев на то, чтобы выйти из состояния «эгоцентричности» и осознать себя одним из объектов среди других.

Ученики Пиаже продолжают настаивать на этой точке зрения. Психолог Бартон Уайт (Burton White) из Бостона пишет, что новорожденные беспомощны, не могут думать, использовать язык, общаться с другим человеком или даже осознанно двигаться. Он утверждает, что в течение первых недель жизни младенец не заинтересован ни в одном из аспектов окружающего его мира.

Если принять эту точку зрения, то родителям можно откажетесь от доверительного, интимного диалога со своим малышом и в этом случае они будут лишены множества сюрпризов, которые их ребенок готов им преподнести. Родители и их ребенок связаны друг с другом, они не чужие друг другу. Их общение — дуэт, а не соло. Младенцы внимательно наблюдают за мимикой своих мам и пап и могут мгновенно подражать выражениям печали, счастья и удивления. Младенцы с невероятным вниманием слушают речь взрослых. Видеозаписи показывают, что они ведут себя так, словно отвечают на реплики взрослых в диалоге.

Если бы дети затерялись в своем собственном мире, они не смогли бы так хорошо анализировать звуки и реагировать на них. Они прекращают принимать пищу, даже если очень голодны, чтобы послушать что-то интересное. Если они слышат плач других детей, то обычно присоединяются к их плачу. Если они услышат запись своего плача, они могут неожиданно прекратить плакать — свидетельство того, что они узнают себя.

Полагали, что самосознание появляется после двух-трехлетнего возраста, однако психологи выявили зачатки самосознания у ребенка значительно раньше. Один авторитетный психолог пишет, что дети обнаруживают разум уже в возрасте 9 месяцев. Детский психолог Келвин Тревартен (Colwyn Trevarthen) из университета Эдинбурга полагает, что взаимодействие между людьми — врожденное человеческое качество и его можно установить у новорожденных.

 

Миф пятый. Дети не нуждаются в матерях. Этот миф оправдывает содержание младенцев в детских отделениях родильных домов вдали от их матерей — практика, обосновывающая этот порядок необходимостью обеспечить здоровье младенцев. Но верно и обратное. От своей матери ребенок получает антитела для отражения инфекций, а также индивидуальное внимание, недоступное в детской комнате. Нахождение рядом с матерью помогает ребенку регулировать температуру его собственного тела, метаболические процессы, уровень ферментов и гормонов, частоту сердечных сокращений и дыхательных движений. Разделение матерей и младенцев — это физическое лишение и эмоциональное испытание.

Матери всегда прекрасно знали то, что ученые еще только открывают — что отношения матерей и детей сердечны, взаимны, даже волшебны. Крик младенца вызывает выделение молока у матери, единственного совершенного молока для детей на земле. Кормление грудью сразу же после рождения ребенка ускоряет изгнание плаценты и защищает мать от кровотечения. Добавим еще, что во взгляде младенца и его прикосновении присутствует жизненная сила, необходимая для включения чувств и навыков, обеспечивающих успешное материнство. Детям необходимо слышать голос матери, изучать циклы ее сна, узнавать запахи ее тела и выражения лица. Детям необходимо знать, что с их матерями все хорошо.

 

Миф шестой. Миф о возрасте. Возраст — категория, которая работает против младенцев. Не осознавая этого, мы склонны выделять возрастные группы, отличные от нашей собственной: эмбрион, плод, новорожденный, ребенок, взрослый или пожилой. Так или иначе, эти «другие» кажутся нам жалкими, ущербными и несравнимыми с нами.
Обычно более молодой означает более низкий социальный статус. Мы думаем, что младенец недостаточно реален, чтобы слушать, обучаться или защищаться от негуманного обращения. Ребенок станет личностью позднее — возможно, когда он сможет ходить, говорить или пойдет в школу.

Отбросим мифы: похоже, дети действуют как личности задолго до рождения, будучи занятыми спонтанной деятельностью для своего удобства, оказывая предпочтение определенным звукам, движениям и вкусам и реагируя на опасность в матке. После рождения они с первого дня участвуют во многих сложных действиях, объединяющих слух и зрение, регулируют свое бодрствование и отдых и демонстрируют добросовестное ученичество. Используя свои коммуникационные навыки, они вовлекают родителей в диалог, устанавливают близкие отношения и без родительского согласия начинают обучать их своей роли.

Эмоции, язык всех возрастов, отражаются на лицах детей. Возможно мы уже опоздали в признании этого. Однако стоит понаблюдать за младенцем, его выражениями счастья, удивления, печали, страха, гнева, отвращения, интереса или перенапряжения, чтобы понять всю меру ответственности нас, взрослых, за судьбу нового человека, который будет впоследствии творцом будущего…

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Заключение

 

Развивающиеся пренатальная и перинтальная психологии затрагивают многие стороны жизни человека. Эти области открывают новые возможности для избавления людей от страданий, которым не было до сих пор разумного объяснения. Верно и то, что трудности психотерапии, связанные с необходимостью преодолевать, казалось бы, алогичное общественное сопротивление, идущее преимущественно от нашего бессознательного, делают актуальной проблему недопущения появления негативных мыслей у матери, которая является первой экологической средой нового человека, а также приводят к пониманию необходимости радикального изменение процесса родовспоможения. Если мы хотим, чтобы будущее поколение людей было лучше и гармоничнее нынешнего, мы с сегодняшнего дня должны начать осознанное движение в направлении оздоровления общества. В этом скажется наша прозорливость и мудрость, и мы избежим шанса оказаться очередными временщиками.